Насчёт уровня историзма, всего одна фраза из фильма: "... Кира Ёсинака, правитель северной провинции Нагато..." читать дальше (Хм, а Мори-то куда делись!? ) Очевидно, чтобы подчеркнуть северную суроврсть Киры и его людей, все они одеты в сине-серое. Горячие южные парни из Ако одеты, соответствено, в красное. Ако - безумно крутой замок. Сам сёгун лично приезжает туда, чтобы поглазеть на фехтовальный турнир местного значения. Второй раз сёгун осчастливит Ако своим присутствием, желая разобраться с убийством Киры. Собачий сёгун здесь на редкость демократичен, мало того, что по воюющим (так!!! Сэнгоку Дзидай, оказывается, в самом разгаре!) провинциям разъезжает, он ещё и пешком по земле ходит и запросто разговаривает с простыми ронинами и полугайдзинами. Ещё в Ако на редкость эмансипированные женщины. Сидят наравне с мужчинами на фехтовальных турнирах, глазеют с балкончиков на то, как мужики исполняют сэппуку и даже претендуют на управление замками!!! Простые крестьянки из Ако без труда проникают на закрытый остров Дэдзима и свободно спариваются там с голландцами, так получился
С этого и начинается фильм. Выращенный тэнгу и получивший способность неплохо драться и колдовать полугайдзин
Подлый Тёсю, молодой (!) и энергичный
Дочку Асано приговаривают к выдаче замуж за подлого Киру, которому отошёл замок Ако, сумрачного самурая Оиси Кураноскэ к годовому сидению в мокрой яме, а полугайдзина - к продаже в рабство голландцам (!). Все прочие становятся ронинами. (Ну да, зачем Кире на новых землях лишние самураи!)
Через год Оиси зачем-то выпускают из ямы и он немедля начиает готовить месть. Для этого ему зачем-то понадобился полугайдзин, за которым он едет аж на остров Дэдзима в Нагасаки. (Как его туда пустили - неясно). Нео там в своей стихии - за деньги бьёт морды всем желающим, собирает большие залы и вовсе не хочет ни за кого мстить. Тогда Оиси напоминает ему о княжеской дочке, которая по случаю траура ещё не успела выйти замуж.
Итак, ронины собрались на месть, прокламацию написали и, совсем как какие-нибудь патриоты из Тоса Кинното, порезанные пальчики к бумажке приложили. Но оружия у них нет. Единственный выход - позаимствовать у тэнгу. Тэнгу оружие дают, но только после странного испытания: Оиси должен спокойно наблюдать как в сражении гибнут все его товарищи. Оиси не очень спокойно. но наблюдает, товарищи воскресают, оружие получено, и, несмотря на происки ведьмы, которая пыталась заманить людей Оиси в ловушку, месть начинается.
Ронины встречают бродячих актёров. И под видом странствующей труппы проникают на свадьбу Киры. Свадьбы, похоже, никто, кроме Киры, не хочет. Ни Оиси, который планирует с помощью Мики (!) восстановть род Асано, ни Мика, которая ненавидит убийцу отца, ни наложница Киры, которая эротично ползает по Мике и пытается уговорить её самоубиться, ни Каи, который непонятно о чём мечтает, т.к. Мика ему по статусу не полагается.
Итак, праздник. На сцене - представление. Не пытайтесь определить, что это, Но, Кабуки, сирабёси или ещё что-нибудь. Голову сломаете.
Начинают мелькать чёрные балахоны с белыми треугольными шевронами. (Да, то что на них надето сложно назвать словом "хаори".) Люди Оиси снимают караулы, вступают в драку с людьми Киры. Сам Кира героически (!) дерётся с Оиси. Полугайдзин дерётся с ведьмой, оказавшейся большим и довольно противным на вид драконом. Ну, разумеется, ронины побеждают, и отправляются в Ако.
Если честно, я предполагала, что на этом хэппи-энде фильм закончится. 47 положительных трупов для конца американского боевика это как-то неправильно. Но тут появляется сёгун Токугава (по имени его так ни разу и не называют) и приговаривает всех к смерти.
Не, всё-таки не совсем плохо кончилось. Полугайдзин Нео перед смертью-таки дорвался до княжеской дочки. Очевидно, будущий господин Ако будет гайдзином на четверть. А ещё сёгун за кавайность помиловал сына Оиси Тикару, чтобы он служил своей госпоже. Реальному Тикаре скидки на возраст не делали. Он был такой рослый и могучий, что к нему даже любвеобильные монахи Сэнгакудзи, где был похоронен Асано и позже положат всех 47 ронинов, приставать не рисковали.