Как меня уговаривали пойти посмотреть. Как меня уговаривали пойти посмотреть.
...
Визави: - Миядзаки на большом экране - это здорово!
Умэмацу: (задумывается) - Никогда не видела Миядзаки на большом экране...
В.: - Я ходила два раза и оба раза плакала...
У.: (заинтересовывается) - А про что фильм?
В.: - Про японского авиаконструктора.
У.: (обалдело) - Э? - лихорадочно шарит по сусекам, пытаясь наскрести хоть какие-то знания по истории японской авиации. Но ничего, кроме образа некоего одноглазого товарища, кстати, как его там?, которого какой-то фанатеющий блогер назвал в очередной раз воскреснувшим Сайто Хадзимэ, не находится. - А... а что он изобрёл? Я в японских самолётах как-то не очень...
В.: (с зловещим выражением лица и указующим перстом, заставляющими вспомнить про Хико Сэйдзюро в 40-х сериях и содрогнуться.) - Один тип ты точно знаешь. Самолёты, которые не возвращаются...
У.: (Продолжает тщетные попытки вспомнить хоть одну марку японских самолётов. Но ничего, кроме слова "кайтэн" почему-то в голову не прихоит. Перед глазами начинают усиленно летать розовые лепестки сакуры. Наконец, оставив бесполезные попытки вспомнить то, чего не знает, не без некоторой доли кровожадности спрашивает.) - Камикадзэ. Это что, фильм про камикадзэ?
В.: (бенадёжно вздыхает) - Нет, про жизнь... - А потом, ещё немного подумав, продолжает: - В конце концов, билет стоит всего 100 рублей, а время такое, когда приходят только те, кому надо. Никакого попкорна и мороженого. И... потом у тебя будет ещё целый день, чтобы посмотреть на Масленицу!
Дальше в качестве дополнительных аргументов в ход пошли блины, варенье и кошкотерапия.
В результате я уговорилась и совершила подвиг, встала аж в 7 часов утра в воскресенье и пошла на сеанс.
...
Попкорна действительно не было. Зато было миндальное печенье, которое весь сеанс непрерывно поглощала толстая тётя в норковой шубе (в зале было минимум +25 по Цельсию!), севшая через пуфик от меня.
Имя Сабуро Сакаи, японского Маресьева, летавшего на тех самых "Мицубиси Зеро" я вспомнила уже в парке усадьбы Расторгуева-Харитрнова, наблюдая бои стенка на стенку и штурм 6-ти метровой стены снежной крепости под казачье пение и запах блинов. Периодически уворачиваясь от проходящих мимо осликов, разворачиваемых верблюдов, габаритами близких к небольшому танку, и пробегающих мелких северных оленей, запряжённых в санки.
Что я увидела.Что я увидела.
Трогательную историю про красивые мечты о мирных полётах в небо и жестокую реальность, в которой сильные притесняют слабых, в которой находятся деньги на заграничные военные технологии, и ничего не остаётся на голодных детей. Реальность, в которой Великое Землятресение в Канто 1923 года и Великая Депрессия 30-х годов, предвоенная политическая слежка и мировая война. О людях, которые несмотря на потери радуются жизни и пытаются воплотить в жизнь свои мечты.
А ещё здесь множество разной техники, оживлённой с такой любовью, как это может только Миядзаки. Не только самолёты. Я засмотрелась на местные паровозы и корабли.
И вкуснейшим образом отрисованный быт 10-30 годов
И небо. Вечное миядзаковское небо. И ветер.
Слово "камикадзэ" не упоминалось вообще.
Что я узнала, роясь в Интернете.Что я узнала, роясь в Интернете.
1) Прототипы главного героя.
Фильм посвящён Хорикоси Дзиро и Хори Тацуо. Хорикоси Дзиро (1903 - 1982) как мы уже знаем из фильма, японский авиаконструктор и автор "Мицубиси Зеро", лучшего японского истребителя начала второй мировой войны. Он был лично знаком с Хаяо Миядзаки, а разрешение на использование его образа в фильме Миядзаки получил от его сына. В фильме он похож на мальчика. Судя по фотографии, таким он был и в жизни. Но именно из-за этой детской внешности героя так коробят бесконечные сигареты в его руках и вечно полные окурков пепельницы рядом с ним. Если я не ошибаюсь, это первый миядзаковский персонах, который курит.
А кто такой Хори Тацуо? В фильме авиаконструктор мало того, что знает три европейских языка, но ещё и проявляет завидную осведомлённость в европейской поэзии, прозе и музыке. Разумеется, Хорикоси Дзиро был гением, но я думаю, вряд ли он уделял столько времени гуманитарным наукам. Хори Тацуо (1904-1953) - это второй прототип героя анимэ. Он был писателем и переводчиком, учеником Акутагавы Рюноскэ. Во время Великого Землетрясения в Канто потерял мать. В студенческие годы занимался переводами французских поэтов. В том числе перевёл поэму Поля Валери "Кладбище у моря", о которой будет речь немного ниже. В 30-х годах заболел туберкулёзом, от которого позже и умер. В 1935 году, проходя лечение в санатории, познакомился с тяжелобольной девушкой. История их отношений два года спустя легла в основу одной из его повестей.
Ещё одним прототипом главного героя стал Миядзаки Кацудзи, отец художника, который возглавлял компанию по производству запчастей для истребителя "Зеро".
Таким образом фильм - это не биография одного авиаконструктора, а собирательнвй образ поколения, чья зрелость пришлась на тяжёлые 30-40 годы.
2) Название фильма
Оригинальное название фильма 風立ちぬ ("Кадзэ татину", "Ветер поднимается")
Название взято из той самой поэмы Поля Валери (1871-1845) "Кладбище у моря", о которой я уже упоминала.
"Le vent se leve!.. Il faut tenter de vivre!" в подстрочнике "Ветер поднимается. Надо постараться жить".
Японский вариант 風立ちぬ、いざ生きめやも (Кадзэ татину, идза икимэ я мо) уложен в японские традиционные 5 и 7 слогов.
Если вы сильно продвинуты в японском, то о грамматике и смысле этой фразы есть вот здесь, только нужно перейти на японскую страничку en.wikipedia.org/wiki/The_Wind_Has_Risen
Русский вариант названия "Ветер крепчает" взят из перевода Евгения Витковского www.stihi.ru/2003/11/30-748
"Крепчает ветер!.. Значит – жить сначала!"
Два альтернативных варианта перевода и оригинал: Перевод Джелала Кузнецова и ОРИГИНАЛ: www.stihi.ru/2008/09/14/449
Перевод Бенедикта Лившица: wikilivres.ca/wiki/Морское_кладбище_(Валери/Лившиц)
Я не ценитель поэзии. По мне, в этой поэме слишком много совершенно ненужных слов и отсылов. Как нормальный японец, воспитанный на трёх- и пятистишиях сумел её переварить для меня загадка. Но основной её смысл очень близок японской культуре. Жизнь не вечна, поэтому надо спешить жить и радоваться каждому её моменту.
Там же упоминается парадокс об Ахиллесе и черепахе, о котором вспоминают герои фильма, сравнивая стремительно развивающуюся Японию и неторопливый Запад.
Строчку "Кадзэ татину", переводивший Валери на японский Хори Тацуо использовал для названия своей повести, послужившей одним из источников для фильма Миядзаки. Автобиографическая повесть о любви молодого человека Сакаи Хироси к страдающей туберкулёзом девушке-художнице Фусими Сэцуко, ставшей прообразом Сатоми Наоко, была написана в 1936-37 годах и состоит из пяти глав: "Прелюдия", "Весна", "Ветер поднимается", "Зима" и "Долина смертной тени".
Для тех, кто в силах прочитать, повесть в оригинале. Перевода, как я поняла, ещё нет.: www.aozora.gr.jp/cards/001030/files/4803_14204....
Повесть была неоднократно экранизирована в 1954, 1958, 1960 и 1962 годах, а в 1986 году под №5 вышло 30-минутное анимэ из серии Seishun Anime Zenshuu ("Анимированная японская классика для подростков.)
3) Джованни Баттиста (Джанни) Капрони - собеседник героя.
Итальянский инженер, авиаконструктор, владелец фирмы Капрони, живший в 1886-1957 годах. Как и Хорикоси Дзиро мечтал строить пассажирские самолёты, но пришлось заниматься военными разработками. После войны его даже преследовали за сотрудничество с фашистским режимом, а фирма Капрони стала терпеть огромные убытки из-за того, что большая часть заказов ушла в Америку. Показанная в фильме история с неудачными испытаниями гигантского пассажирского гидросамолёта реальна и происходила в 1921 году.
Интересная деталь, самолет Caproni Ca.309 Ghibli дал название студии Миядзаки Studio Ghibli. Этот разведывательный, штурмовой и транспортный самолёт был предназначен для работы в Африке. Спасибо, сэнсэй, что не в честь бомбардировщика назвали. А то ведь эта фирма и бомбовозы выпускала. Гибли (Джибли) - ливийское название сирокко, горячего ветра, дующего из пустыни.
Для фанатов. Озвучивает Капрони Номура Мансай.
Киноляп.Киноляп.
Герой едет в Германию для обмена опытом. Едет через Россию. Как бы так мимолётно её обозначить, не называя? Не медведями же с балалайками! И вот, на ярко-зелёных пригорках появляются хорошенькие беленькие церквушки с золотыми луковичными куполами.
Причем, ощущение создаётся такое, что в России их не меньше, чем синтоистских храмов в Японии.
И это в середине 30-х годов, когда в Союзе идёт активная борьба с религией!